home  служба спасения  новости  объявления  проекты  партнеры  линки  пресса  о Федерации  контакты
путешествия: Египет - Зимняя Россия - Таиланд (с фото) - Средняя Азия

ПАМИР

1989

В ставшие уже очень далекими восьмидесятые граница была на замке. Причем ключа у нас не было. Но была возможность путешествовать по тем местам необъятной страны, по которым сегодня можно ходить только в бронетанковые походы, и только при поддержке авиации. Читайте рассказ о походе Ильи Когана по одному из таких мест - Памиру.

Мечты и предыстория

Разговоры о велопутешествии на Памир я впервые услышал вскоре после того, как в 1975 году впервые появился в стенах Ленинградского клуба туристов (ЛКТ), располагавшегося то-гда на улице Желябова, ныне Большой Конюшенной. (ЛКТ съехал оттуда в начале 90-х после пожара, произошедшего при неясных обстоятельствах). Бывалые, опытные и взрослые вело-туристы (самому мне было тогда 17 лет) говорили что-то о перевалах, серпантинах, ущельях, Памирском тракте и пропусках в погранзону. Памирский тракт проходил вдоль афганской и китайской границ СССР и пересекал несколько перевалов выше 4000 м, включая самый высо-кий в стране автодорожный перевал Акбайтал (4665 м).

 
 

В велокомиссии ЛКТ это была эпоха Александра Николаевича Манылова, хорошего человека и большого энтузиаста скоростного велотуризма, признававшего исключительно гоночные велосипеды. Все колеса, кроме гоночных, именовались квадратными. Складные велосипеды острый на язык Александр Николаевич называл "волосопедами", подразумевая, что от них ноги становятся не быстрыми, а волосатыми. Оппортунисты, ставившие на Турист или Спорт гоночное переднее колесо, равно как и их машины, величались кентаврами. Я же в течение года, пока не пересел на Старт-шоссе и ездил на дорожном велосипеде Украина, про-ходил в категории "дурацкий чайник на квадратных колесах".

 

Хочется вспомнить здесь и других активистов питерского велотуризма середины 70-х. Виктор Иванович Кузнеченков - человек, который был моим учителем в велотуризме, добрейшая душа, классный велосипедист и механик, балагур. Виктор Иванович работал ведущим конструктором на заводе "Светлана". У нас складывалось впечатление, что перед каждым походом он специально проходил по цехам, чтобы впитать новую, свежую порцию живого русского языка... к сожалению, не всегда предназначенного для печати. Как и другие велотуристы маныловской школы, в слове велопутешествие Виктор Иванович делал ударение на вело. Куда ехать было не так важно, важно было как и на чем. Велосипед он любил страстно и знал здорово, всегда готов был помочь другим. Он первый в Питере сшил себе вьючный велорюкзак, который мы, в соответствии с очертаниями, называли "Штаны Кузнеченкова". И в свои 53 года Виктор Иванович легко уходил на шоссе от нас, честолюбивых юнцов. Как, впрочем, и Адольф Данилович Шугал, которому было около 70-ти. Константин Михайло-вич Кулаков, участник войны, много сделал для внедрения в питерский велотуризм всех формальностей, присущих организации советского туризма. В том, что я стал мастером спорта по велотуризму, есть и его заслуга. Он был руководителем моей первой "пятерки" (похода 5-й категории сложности) в 1979 году. Замечательные новые маршруты разрабатывали Людмила Федоровна и Евгений Владимирович Соловьевы. Много помогали новичкам Лев Александрович Добросердов, Владимир Георгиевич Анчиц и Николай Максимович Соловьев. Хочется поблагодарить и этих, и других, не упомянутых здесь, активистов 70-х.

   
 

Так или иначе, а первый питерский велопоход на Памир состоялся в 1977 году без моего участия. Его организовал Ким Туманов, участвовали Александр Лаптев и Михаил Пeтрович. Как и в других сложных велопоходах Маныловской эпохи, хорошая физическая и техническая подготовка опережала подготовку тактическую и туристскую. Поход прошел очень трудно. Возможно, Миша Пeтрович когда-нибудь расскажет о нем широкой публике. Все же, вопреки трудностям, осенью 1977 года Памирский тракт был покорен питерскими велотуристами. И покорен вовремя. 26 декабря 1979 года группа советских десантников захватила пре-зидентский дворец в Кабуле, и началась десятилетняя Афганская война. Путь туристам на приграничный Памир был заказан.

   

Но мечтать не вредно. Вместе с группой моих друзей мы несколько раз пытались организо-вать Памирский поход. Много вечеров провел я в библиотеке ЛКТ, изучая отчеты о прошлых Памирских путешествиях, пеших, горных и водных. Приличные карты в те времена по сооб-ражениям секретности не издавались, поэтому информация собиралась по крупицам из этих отчетов и помещенных в них схемах. Кстати, в андроповские времена в библиотеке ЛКТ поставили штамп ДСП (для служебного пользования) на все отчеты по Памиру и по другим приграничным районам, и доступ к ним можно было получить, только предъявив ходатайство с места работы.

   
 

В 1982 году мы в очередной раз активно собирались на Памир. Весной провели тренировочный поход в Карпатах. Заблаговременно подготовили все ходатайства (из ЛКТ и с работы) в Большой дом. Для тех, кто не знает (надеюсь, таковых со временем будет все больше): Большой дом - это управление КГБ по Ленинградской области, Литейный, 4. Но на Памир нас так и не пустили. Вместо этого мы прошли хороший поход по Алтаю. А наши мечты этого времени о Памире отразились в финальной части стишка, написанного мною в ту пору о своей занятости:

Я в гости не хожу,
Завалена работа.
На женщин не гляжу
- Не очень и охота.
 

Мне некогда вздыхать
Об Оле и об Ире.
Я думаю, как спать
Я буду на Памире.
 

Там, в царстве горных рек,
Где воздух чист и светел,
Усну, как человек,
Здоровым сном. И ветер
 

На сотни голосов
Меня баюкать будет...
Покуда в пять часов
Дежурный не разбудит.

   

Кремлевские старцы, следуя один за другим, отошли в лучший мир. Перестройка делала первые неуклюжие шаги. Весной 1989 г. мы совершили первый велопоход за границу - в ГДР. (Кто не знает или уже забыл - была такая Германская Демократическая Республика, отстрели-вавшая в силу присущего ей демократизма своих граждан, пытавшихся перебежать в соседнюю ФРГ; впрочем, нас, советских, этим не удивишь, нам в ГДР тогда очень понравилось, все казалось очень "загранично", хорошо и стабильно: потрясающие готические соборы, изумительная чистота и аккуратность, свобода нравов, пиво, сосиски и нудистский пляж. А всего через полгода, 12 ноября 1989 г., разделявшая Германию Берлинская стена рухнула). Весной 1989 года наши войска вышли из Афганистана, 15 апреля командующий ими генерал Борис Громов (ныне - губернатор Московской области) последним перешел пешком мост через пограничную Амударью. Казалось, наступил мир. Как наивны мы были... Так или иначе, мечты становилась реальностью. В июне 1989 г. мы получили в Большом доме пропуска на Памир.

   
ГРУППА
   

Наша группа состояла из десяти человек. Саша Былин и Саша Варшавчик отвечали за подготовку и обслуживание велосипедов, Вадим Сосонкин - за снаряжение и питание. Коля Середа и Гера Соломоник были фотографами, а Никита Захаров вел еще и киносъемку. Да-да, это не опечатка, не видео, а кино. Лена Стрелкова готовила аптечку, Юра Прохин вел дневниковые записи, Миша Соболев координировал наши контакты с пограничниками и прочими организациями, а Ваш покорный слуга организовывал все это безобразие.

   
МАРШРУТ
   

Классический маршрут по Памиру проходит по Памирскому тракту: Душанбе - Хорог - Ош. Эта знаменитая дорога пересекает весь Памир и является его жизненной артерией. За исключением перевальных участков, Памирский тракт заасфальтирован. На перевалах - щебеночное покрытие, обеспечивающее лучшее сцепление при снеге и гололеде. Иногда говорят отдельно о двух частях тракта. Первая, Восточно-Памирский тракт, соединяет Ош и Хорог, имеет длину 728 км и открыта в 1933 году. Вторая, Западно-Памирский тракт, протяженностью 525 км, проходит из Душанбе в Хорог. Ее строительство было завершено в 1940 году. Это разделение на две части обусловлено не только историей строительства, но и географией.

   
 

Западный Памир - это страна высоких крутых хребтов и глубоких долин с мощными реками, страна высотной зональности и природных контрастов. Население Западного Памира - это таджики и многочисленные родственные им памирские народности: язгулемцы, рушанцы, шугнанцы, ишкашимцы, ваханцы, и другие, все относящиеся к индоевропейской семье. Занимаются они, по преимуществу, горным земледелием. Восточный Памир представляет собой холмистое полупустынное плато, поднятое на высоту около 4000 м. Для Восточного Памира характерны чрезвычайная сухость воздуха, тонкие жилки слабых рек, бессточные котловины с солеными озерами. Разливы на некоторых реках образуют и пресные озера. Наиболее крупные из них (Сарез, Яшилькуль) образуются горными завалами на границе Восточного и Западного Памира. На плато Восточного Памира пасут своих овец, коз и яков киргизы, относящиеся к монголоидной семье.

   

Наши амбиции, однако, не позволяли нам ограничиться прохождением Памирского тракта. Доехав по нему до Хорога, мы свернули на юг и проехали по так называемой Ишкашимской дороге, идущей вдоль пограничного Пянджа, пересекающей Южно-Аличурский хребет и через 330 км выходящей на Восточно-Памирский тракт в 180 км восточнее Хорога. Здесь мы пересекли тракт, проехали на север к озеру Яшилькуль, а затем повернули на восток и вернулись на тракт по долине реки Аличур. Наконец, доехав по тракту до Оша, мы продолжили путь по Ферганской долине до Намангана (130 км), откуда можно было вылететь прямо в Питер.

   
 

Что касается амбиций, то надо признаться честно: мои амбиции и жадность до всего нового доставили, по-видимому, немало неприятностей моим товарищам по походам. После путешествия 1984 года по Каракумам и Кызылкумам я прочитал в дневнике одного из своих спутников: "Больше я с Коганом не хожу. Парень он, в общем, неплохой, но имеет огромное шило в заднице: с ним в походе нельзя ни посмотреть ничего толком, ни сфотографировать, ни записать!" В том же походе мой другой спутник говорил мне: "Илья, я еще позавчерашний день не успел записать, а ты мне предлагаешь сегодня ехать!" Каюсь, друзья, и стараюсь извлекать необходимые уроки. А уж насколько это получается - судить не мне.

   

Очевидно, что основные трудности памирского маршрута связаны с горами. С одной сто-роны, это многочисленные длинные и крутые подъемы, а также опасные спуски. Впрочем, этого добра достаточно и в невысоком Крыму. С другой стороны, в течении восьми дней наш путь пролегал на значительных абсолютных высотах, превышающих 3500 м, пять перевалов на маршруте были выше 4000 м, а самая высокая ночевка располагалась на высоте 4300 м. В связи с этим уместно сказать о нашем плане акклиматизации. Она началась с небольших подъемов в первые дни: на Андыгенскую гряду (1000 м), плато Калаидашт (1700 м). Второй (и важной) ступенью акклиматизации был подъем на перевал Хабуработ (3271 м) с последующим спуском к Пянджу до 1270 м. За этим следовали 10 дней плавного подъема вдоль Пянджа до высоты 2900 м, и лишь затем бросок на Восточный Памир, к заставе Харгуш (3950 м) и одноименному перевалу (4356 м). Затем спуск на полкилометра к озеру Яшилькуль (3734 м) и полудневка. После этого отдыха мы чувствовали себя хорошо не только в долинах Восточного Памира, но и на перевале Акбайтал (4655 м), проезжая на этих высотах до 110 км в день.

   

  Илья Коган

Начало
Описание похода

 
путешествия: Египет - Кольский (с фотографиями) - Таиланд (с фото) - Средняя Азия
mail home  служба спасения  новости  объявления  проекты  партнеры  линки  пресса  о Федерации  контакты